Концепцию государственного суверенитета, возникшую в Вестфальском договоре 1648 года, не следует считать статичной. Современные государства постоянно адаптируются, реагируя на появление транснациональных сил и изменения мирового сообщества. Взаимопроникновение рынков и экономик, развитие транснациональных сообществ (в том числе систем двойного гражданства) и появление концепций постнациональных прав человека и постнационального гражданства, несомненно, оказывают ощутимое воздействие на национальные государства. Внимание смещается, особенно после окончания холодной войны, на межгосударственное сотрудничество и межгосударственные союзы. Эти изменения в поведении или в способах действий — отражение эволюции национального государства, пытающегося сохранить свой авторитет и влияние в изменяющемся мире, но не свидетельство снижения озабоченности государства своей территориальной целостностью или безопасностью.
Впрочем, даже если признать, что законная заинтересованность государства в своей безопасности может ограничивать готовность государства принимать мигрантов-иностранцев, что приводит к ограничениям свободы передвижений, надо четко определиться с концепцией безопасности в связи с миграциями. Говоря в общем, можно провести различие между безопасностью, определяемой в категориях территориальной целостности и военного потенциала национального государства и безопасностью, понимаемой более широко и включающей человеческую безопасность, внутриполитическую и экономическую стабильность, а также социальную и культурную сплоченность населения.
Реалистичный, характерный для высокой политики подход к международным отношениям стремится акцентировать узкий, геостратегический и политический аспект безопасности. Суверенные государства задают международным отношениям такой формат, в котором настоящее значение имеют только война и мир. Все, что угрожает суверенитету государства или ограничивает его эгоистические интересы, может считаться угрозой безопасности этого государства (Keohane, 1984). Эти угрозы возникают преимущественно за границами государства и носят, в основном (если не исключительно), военный характер (Ayoob, 1995). Напротив, приземленный политический подход расширяет концепцию безопасности, акцентируя транснациональные отношения как фактор, который может оказывать существенное влияние на внутреннюю стабильность и подрывать или разрушать власть и целостность национального государства. Государственная безопасность, таким образом, включает воспроизводящуюся способность сохранять главные особенности существующих в обществе культуры и норм поведения. Или сформулирую это иначе: государственная безопасность включает отсутствие угроз (или невысокий риск ущерба) для приобретенных ценностей и укоренившейся культуры национального сообщества (Wolfers, 1962; Baldwin, 1997).
