Разумеется, влияние миграций на безопасность может быть преувеличено. Например, в апреле 2000 года губернатор Токио предположил, что иностранцы и sangokujin (несущее сильный заряд слово, которым называют корейских и китайских иммигрантов) могут устроить восстание во время природной катастрофы вроде землетрясения {Financial Times, 12 April 2000). Японское правительство, конечно, стремительно дистанцировалось от этого заявления. Но озабоченность относительно однородного общества прибытием и присутствием многочисленного, весьма заметного и отличающегося в культурном отношении сообщества иностранцев нельзя легко игнорировать. Сохранение национальной сущности и социальной сплоченности часто является одной из главных целей даже в странах, не слишком приверженных социальной модели полной культурной однородности (см., например, Schlessinger, 1992; Huntington, 1996). Швейцария, испытывающая структурные нехватки рабочей силы, с конца XIX века проводит либеральную иммиграционную политику. Но в 1963 году, когда численность иностранцев достигла миллиона и составила одну восьмую часть всего населения, усиливающаяся уверенность в том, что это представляет политическую опасность для сохранения национальных черт, приобрела распространение. Вслед за падением Берлинской стены внезапные волны миграций с востока на запад вызвали серьезную озабоченность в западных странах: на миграции населения стали смотреть как на угрозу безопасности, хотя, в конечном счете, массовых притоков мигрантов так и не случилось.
Если бы границы были открыты настежь, принимающим государствам было бы трудно избежать тревоги по поводу того, что массовый приток иммигрантов подорвет существующую в таких государствах культурную и социальную гармонию. Точно так же и государства-доноры могут испытывать угрозу потери своих человеческих ресурсов. В условиях, возникших после террористических актов 11 сентября 2001 года, государства, которые могут принимать мигрантов, вполне могут относиться к «миграционной» угрозе, как к угрозе своей национальной безопасности.
Прежде, чем выдвигать новые доводы в пользу управления миграцией, необходимо больше узнать о реальном значении понятия «управляемые миграции». Центральным для управления миграцией является учреждение режима, способного гарантировать большую упорядоченность передвижений людей, их большую предсказуемость и производительность, их большую управляемость. Новая схема, основанная на принципе регулируемой открытости границ и подкрепленная тесным международным сотрудничеством, будет свободна от инстинктивных реакций на усиливающееся эмиграционное давление. На место таких реакций в новой системе придет стремление к установлению прочной, восстанавливающейся гармонии между эмиграционным давлением и юридически упорядоченными возможностями эмиграции.
